В то самое время, когда Дима готовился вступить в квартиру Ганзевских, из дверей вышла высокая фигура в теплом пальто и низко нахлобученной на лоб шапке. По бледному, растерянному лицу незнакомца, по выражению беспросветного отчаяния, которое сквозило в каждой черте этого измученного тревогою лица, юноша понял, кто был перед ним и проговорил, бросаясь к нему навстречу:
-- Господин Ганзевский... не беспокойтесь за участь вашей жены и сына. Они вне опасности... Они скоро будут в вашем фольварке... Они получили возможность выехать туда... Не удивляйтесь моему костюму... Я русский... Старый знакомый Зои Федоровны и Лины. Я-- Стоградский, Дима Стоградский... Может быть они говорили вам кое-что о нашей семье... Но сейчас не время распространяться... Уходите скорее... Зоя Федоровна ждет вас с сыном... Они находятся сейчас по дороге в ваш фольварк. Поспешите туда же...
Совершенно опешивший, Ганзевский не мог произнести ни слова. Но постепенно он пришел в себя и стал спешно расспрашивать обо всем юношу.
Быстро, волнуясь и фейерверком выбрасывая слова, Дима вкратце изложил все случившееся и вскользь упомянул о том, как они -- юные разведчики, находясь по соседству с городом, узнали о нашествии и разгроме города и поспешили на выручку знакомой семье.
Ганзевский рассыпался в благодарностях, но Дима уже не слушал его.
-- Спешите же уходить отсюда... Ведь у вас есть пропуск, да? -- торопил он Ганзевокого.
-- О, да, контрибуция внесена коменданту еще ночью задолго до назначенного часа и в виду такого рвения нас, заложников, выпустили из плена до утра, -- горько улыбнулся пан Ян.
-- Ну, вот, и слава Богу! Ступайте с Богом... Ведь дорогу в Фольварк вы знаете?
-- Да... Разумеется... Но вы, мой смелый мальчик, вед вы последуете за мною?
Дима несколько смутился при этом вопросе.
Нет, Дима находил, что ему еще рано отсюда уходить. Он решил остаться здесь, продолжать выслушивать и высматривать то, что может принести хотя бы какую-нибудь пользу святому делу защиты родины. Да, он останется здесь. Шинель немецкого солдата и эта каска помогут ему проникать как можно глубже в кружки здешних солдат. Правда, он не владеет немецким языком в таком совершенстве, в каком владеет им Марк, но эта не помешает ему, Диме, назваться австрийским сопляком галичанином, случайно попавшим на прусскую службу. Теперь-то он уже может вполне избежать встречи с Германом фон Таг. Ему незачем больше идти в квартиру Ганзевских, и все это к лучшему.
Между тем сам хозяин этой квартиры, Ганзевский, все еще медлил уходить и звал с собой Диму.
-- Я буду спокойнее, милый юноша, если вы уйдете вместе со мной, --уговаривал он Диму.
-- Да, да, я пойду следом за вами,-- произнес тот, краснея в темноте за свою вынужденную ложь и был несказанно счастлив тому, что пан Ян поверил ему наслово и, крепко пожав еще раз его руку, отошел от него и исчез в темноте.
Дима же направился туда, где горели костры немцев, разложенные их патрулями на площадях и перекрестках...
Минуя костер, у которого какой-нибудь час назад он грелся с Марком, Дима подошел к разъезду неприятельских драгун, окружавшему догоравшие головни поленниц посреди площади. Их лошади, привязанные к какой-то, тянувшейся тут же неподалеку изгороди, медленно жевали овес, подвязанный в мешках к мордам животных.
Драгуны сидели в самых непринужденных позах и говорили все зараз, не слушая друг друга.
-- Доброй ночи, -- произнес громко по-немецки Дима, выступая из темноты.
-- Доброй ночи, коллега! Ба, да он еще совсем младенчик! -- пробасил пожилой усач в узкой шинели, окинув презрительным взглядом пехотинца.
-- Чтобы быть храбрым, не надо быть верзилой! -- произнес Дима плохим немецким языком и гордо выпрямился.
-- Да вы не пруссак, милейший,-- протянул изумленно другой драгун.
-- Кто вам сказал, что я называю себя пруссаком? -- вопросом на вопрос ответил Дима. --Я австрийский славянин, из Галиции, но по некоторым обстоятельствам служу в вашей армии.
-- О, наша армия! -- гордо подхватил третий драгун, едва дослушав сказанное.
-- О, да! -- произнес Дима не без доли пафоса.
Тот брезгливо подобрал губы.
-- А говорят, будто сам победоносный кайзер будет скоро к нам сюда? -- бросил он словно невзначай.
Тут солдаты, один перебивая другого, стали подтверждать слова юноши. За рассказом о скором приезде на этот фронт, в "завоеванные" русские города, германского императора, последовал рассказ о том, где находится сейчас кронпринц и другие важные германские военачальники. Потом Дима узнал о местопребывании главного штаба германской армии и о том, куда намерены враги направить цеппелины и где сбросить с них свои зловещие бомбы.
За этой беседой время не шло, а бежало вперед.
к заставе.