Ночь уже минула. Серый, безжизненный рассвет прорезал мглу и напомнил об утре. Где-то прозвучал рожок горниста, затем другой, еще и еще. Этим, по-видимому, созывали солдат и офицеров, разместившихся в разных частях города, в разных зданиях и квартирах.
Путь Димы лежал мимо квартиры Ганзевских. Иной ближайшей дороги к заставе юноша не знал. Надвинув на нос каску и подняв воротник шинели, он быстро шагал по знакомой уже улице.
-- Кто вы? -- услышал позади себя громкий немецкий окрик Дима.
Он рванулся вперед, делая вид, что не принял на свой счет обращения, но в тот же миг тяжелая рука опустилась ему на плечо.
-- Halt! Отвечайте, когда вас спрашивают!
Перед ним стоял седой, красноусый полковник, с орденом в петличке.
-- Какого полка? -- еще сердитее бросил он юноше.
-- 275-го, герцога Леопольда! -- прикладывая руку к козырьку, как по заученному, ответил Дима.
-- Что? Что за ерунда? Такого полка сейчас нет в нашем корпусе... Он почти весь уничтожен, и остатки его отправлены в Пруссию. Каким образом вы очутились здесь?
Дима побледнел.
Полковник и почтительно стоявшие позади него два офицера буквально пронизывали его глазами.
-- Ну, что же, дождусь я ответа или нет? -- загремел снова полковник и топнул ногою.
В это самое время на звуки его гневного голоса из дверей соседнего дома выскочил молоденький улан. За ним еще несколько других. Все они почтительно вытянулись в струнку перед начальством, поедая его взглядами.
А полковник свирепел с каждой минутой все больше и больше.
-- Да вы дезертир, что ли? Убежали из своей части? Отвечайте же, или я...
Полковник поднял руку и изо всей силы тряхнул за плечо Диму.
От этого движения каска, едва державшаяся на голове юноши, покачнулась и медленно поползла в бок. Еще немного, и она упала на землю, обнажив курчавую голову и лицо, ничего общего с немецким типом не имеющее.
В тот же миг стоявший у порога соседнего дома молодой уланский офицер вскрикнул от изумления и неожиданности.
Полковник обернулся на его крик.
-- Что такое, барон фон Таг?.. Что случилось? -- бросил он нетерпеливо по адресу юноши, который оказался его знакомым.
Герман, едва владея собою, выступил вперед. Улыбка нескрываемого злого торжества проползла по его лицу и засветилась зловещим блеском в его маленьких глазах.
-- Господин полковник, я знаю этого юношу... В мою бытность в России я встречал его там... Он -- русский и сейчас, очевидно, очутился у нас как шпион, господин полковник... --прозвучал с убийственной отчетливостью ответ молодого барона.
Дима вздрогнул и невольно поддался назад.
Но Герман и сопровождавшие его уланы словно предчувствовали его движение и в один миг окружили его.
-- Барон Фон Таг, я не имею основания вам не верить. Поручаю вам этого мальчишку. Потрудитесь доставить его коменданту с моей запиской... -- и, сказав это, полковник вырвал из своей записной книжки страничку и набросал на нее несколько строк. Потом он махнул рукой уланам и отошел со своими офицерами.
-- Пожалуйте за мною, господин Стоградский! Вы видите, где нам пришлось встретиться? -- зашипел Герман, лишь только он очутился один на один с Димой.
И так как тот все еще молчал, он подошел к нему почти вплотную и проговорил глухим, сдавленным от бешенства, голосом по-русски:
-- Вот ты когда попалось, русское животное! Сама судьба бросает тебя в мои руки. Надеюсь, ты еще помнишь, что за мною остался должок?.. О, барон Фон Таг никогда не забывает обид, а тем более нанесенных ему оскорблений. Ты мне жизнью теперь ответишь за все. А сейчас марш вперед... Ты слышал, что приказал господин полковник?
-- Это тебе за старое... За тот вечер, помнишь? О, это еще начало только... Готовься к самому худшему, мой дружок, будь уверен, тебе не дадут пощады, -- шипел разъяренный Герман в то время, как его солдаты грубо трунили над пойманным шпионом.
Едва устоявший на ногах Дима, ничего не слыша и не понимая, между рядами солдат машинально двинулся вперед.