Лишь только мальчики исчезли за дверью, Макака, следя глазами за Миколкой, сказал:
-- Красивый мальчуган. В нем есть что-то особенное. Глазенки так и горят умом. Я оставлю его в пансионе. Он сирота, и никто не явится за ним. Буду его учить всему, чему учат остальных. Мне кажется, что из него выйдет толк.
-- О, господин директор, ви добра, как ангель! Но кто вам будет заплятить за новый мальчуган? -- произнес Жираф, крепко пожимая руку директора..
-- Бог заплатит мне за него, monsieur Шарль. Это Божье дитя. Упал к нам, как с неба... Удивительный мальчик! Не правда ли, Карл Карлович? -- обратился он к немцу.
Карл Карлович ничего не понял, но все же закивал своей круглой головою, покрытой густыми и обильными для такого старого человека, волосами.
Дело в том, что Карл Карлович носил парик, но тщательно скрывал это и был твердо убежден, что никто этого не знает.
Директор был очень доволен, что Карл Карлович согласен с ним, и произнес решительным голосом:
-- Итак, я беру этого бездомного крестьянского мальчика к нам в пансион и надеюсь, господа, при вашей помощи сделать его прилежным учеником, который будет служить примером для других... Пусть хоть один бедный мальчик воспитывается у нас бесплатно... Я убежден, Господь сторицей воздаст нам за это...
И пожав руки обоим воспитателям, добрый Макака пошел к себе, очень довольный своим решением.
предназначался, главным образом, для капризных, злых, сердитых, пустых или ленивых детей, которых отдавали господину Макарову "на исправление", так как в других учебных заведениях их бы скоро выключили. Пансион же Макарова славился тем, что в нем самые отчаянные шалуны исправлялись, самые ленивые становились прилежными, самые капризные -- послушными и добрыми. Исправлял же своих воспитанников господин Макаров не жестокими наказаниями, а добрым, ласковым словом, отеческой заботливостью и только в крайних случаях строгим внушением. К наказаниям в пансионе прибегали редко и то в самых исключительных случаях, когда шалость или дерзость заходила слишком далеко и ее уже никак нельзя было простить.
Зато маленькие шалуны любили своего директора, как могут только дети любить родного отца.
И добрый "Макака" платил тем же своим маленьким пансионерам.
Кроме шалунов, проказников, лентяев и капризников, отдаваемых "на исправление", были в пансионе господина Макарова и просто слабые и хрупкие здоровьем дети, которые если и капризничали или плохо успевали, так только вследствие болезни. Живительный воздух Дубков, где находился пансион, тщательный уход со стороны господина Макарова и его помощников, разные упражнения на свободе, скромная, но здоровая пища, веселое, приятное препровождение времени среди других мальчиков, -- все это делало таких больных мальчиков сильными и крепкими и превращало вялых и ленивых в смелых, бойких и трудолюбивых.
Зиму и лето пансионеры жили среди леса, в чудном живописном уголке, где находился пансион, вдали от прочего мира, под непосредственным и постоянным надзором самого директора и его ближайших помощников.