• Приглашаем посетить наш сайт
    Островский (ostrovskiy.lit-info.ru)
  • Княжна Джаваха
    Часть первая. На Кавказе. Глава VIII

    Обличительница

    Утром я была разбужена отчаянными криками и суматохой в доме. Я плохо спала эту ночь. Меня преследовали страшные сновидения, и только на заре я забылась...

    Разбуженная криками и шумом, еще вся под влиянием вчерашних ужасов, я не могла долго понять - сплю я или нет. Но крики делались все громче и яснее. В них выделялся голос старой княгини, пронзительный и резкий, каким я привыкла его слышать в минуту гнева.

    - Вай-ме, - кричала бабушка, - украли мое старинное драгоценное ожерелье! Вай-ме! его украли из-под замка, и кольца, и серьги - все украли. Вчера еще они были в шкатулке. Мы с Родам перебирали их. А сегодня их нет! Украли! вай-ме, украли!

    Я быстро оделась... Выйдя из моей комнаты, я столкнулась с отцом.

    - Покража в доме. Какая гадость! - сказал он и по обыкновению передернул плечами.

    Потом он прошел в кабинет, и я слышала, как он отдавал приказание Михако немедленно скакать в Гори и дать знать полиции обо всем случившемся.

    Прибежала Родам и с плачем упала в ноги отцу.

    - Батоно-князь! - кричала она, вся извиваясь в судорожных рыданьях, - я хранила бриллианты княгини, я и моя тетка, старая Анна. Нас обвиняют в воровстве и посадят в тюрьму. Батоно-князь! я не крала, я не виновата, клянусь св. Ниной - просветительницей Грузии!

    Да, она не крала. Это видно было по ее прекрасным глазам, честным и ясным, как у ребенка. Она не могла, хорошенькая Родам, украсть бриллианты моей бабушки.

    Ни она, ни Анна...

    Но кто же вор в таком случае?

    И вдруг острая, как кинжал, мысль прорезала мой мозг:

    "Вор - Абрек!"

    Да, да, вор - Абрек! В этом не было сомнения. Он украл бриллианты бабушки. Я видела драгоценные нити жемчуга и камней в Башне смерти. Я присутствовала при его позорном торге. И быстро обняв плачущую Родам, я воскликнула:

    - Утри свои слезы! Я знаю и назову вора... Папа, папа, вели созвать людей в залу, только скорее, скорее, ради Бога.

    - Что с тобой, Нина? - удивился моему возбуждению отец.

    Но я вся горела от нетерпения. С моих губ срывались бессвязные рассказы о Башне смерти, о драгоценностях, о двух душманах и Абреке-предателе, но все так скоро и непонятно, точно в бреду.

    - Иди, Родам, прикажи всем людям собраться в зале, - приказал отец.

    Когда она вышла, он запер дверь за нею.

    - Ну, Нина-радость, чеми-патара, - ласково произнес он, - расскажи мне все по порядку толково, что случилось?

    И он усадил меня на колени, как сажал в детстве, и старался успокоить меня насколько мог.

    - И ты уверена, что это тебе не приснилось? - спросил отец.

    - Приснилось? - пылко вырвалось у меня, - приснилось? Но если ты не веришь мне, спроси Юлико, он тоже видел огоньки в башне и следил за ними.

    - Юлико дурно. Он заболел от испуга. Но если б даже он был здоров, я не обратился бы к нему. Я верю моей девочке больше, чем кому-либо другому.

    - Спасибо, папа! - ответила я ему и об руку с ним вошла в залу.

    Там собрались все люди, за исключением Михако, ускакавшего в Гори.

    Я взглянула на Абрека. Он был белее своего белого бешмета.

    - Абрек! - смело подошла я к нему. - Ты украл вещи бабушки! Слышишь, я не боюсь твоих угроз и твоего мщения и повторяю тебе, что ты вор!

    - Княжна шутит, - криво усмехнулся горец и незаметно пододвинулся к двери.

    Но отец поймал его движение и, схватив за плечо, поставил его прямо перед собою. Лицо отца горело. Глаза метали искры. Я не узнавала моего спокойного, всегда сдержанного отца. В нем проснулся один из тех ужасных порывов гнева, которые делали его неузнаваемым.

    - Молчать! - прогремел он так, что, казалось, задрожали своды нашего дома, и все присутствующие в страхе переглянулись между собой. - Молчать, говорят тебе! Всякое запирательство только увеличит вину. Куда дел ты фамильные драгоценности княгини?

    - Я не брал их, батоно-князь. Аллах знает, что не брал.

    - Ты лжешь, Абрек! - выступила я снова. - Я видела у тебя в башне много драгоценных вещей, но ты все их передал тем двум душманам, и они отнесли все в горы.

    - Назови мне сейчас же имена твоих сообщников, укажи место, где они скрываются! - снова проговорил отец.

    - Не знаю, батоно-князь, никаких душманов. Верно, княжне привиделся дурной сон про Абрека. Не верь, батоно, ребенку.

    Но слова горца, очевидно, истощили последнее терпение отца. Он сорвал со стены нагайку и взмахнул ею. Раздался пронзительный крик. Вслед за этим, прежде чем кто-либо успел опомниться, в руках Абрека что-то блеснуло. Он бросился на отца с поднятым кинжалом, но в ту же минуту сильные руки Брагима схватили его сзади.

    - Потише, орленок, не доросли еще крылья! - крикнул с недобрым смехом Брагим, закручивая на спине руки Абреку.

    Тот дрожал с головы до ног, его глаза горели бешенством, багрово-красный рубец - след нагайки - бороздил щеку.

    В ту же минуту дверь широко распахнулась и полиция, предшествуемая Михако, вошла в зал.

    При виде вооруженных людей Абрек сделал невероятное усилие и, вырвавшись из сильных рук Брагима, бросился к окну. С быстротой молнии вскочил он на подоконник и, крикнув "айда", спрыгнул вниз, с высоты нескольких саженей прямо в тихо плещущие волны Куры...

    Это был отчаянно-смелый прыжок, которому мог бы позавидовать любой джигит Кавказа...

    Я долго не могла забыть стройную фигуру разбойника-горца, стоящую на подоконнике, его дикий взгляд и короткую, полную злобной ненависти фразу: "Еще свидимся - тогда попомните душмана Абрека!" К кому относилась эта угроза - ко мне ли, за то, что я выдала его, или к моему отцу, оскорбившему вольного сына гор ударом нагайки, - я не знаю. Но его взгляд скользнул по нас обоих, и невольно опустились мои глаза, встретив его сверкающие бешеным огнем зрачки, а сердце мое болезненно сжалось предчувствием и страхом.

    - Исчез мошенник, - сказал отец, подойдя к окну и вперив глаза в пространство.

    - Нет, я уверен, что бездельник остался жив, он ловок, как кошка, - ответил отец и, в несколько приемов разломав свою казацкую нагайку, отшвырнул ее далеко в сторону.

    - Молодец, барышня, - обратился ко мне пристав. - Не ожидал от вас такой прыти.

    - Да, она у меня храбрая! - ласково скользнул по мне взглядом отец и потом, с серьезным лицом, взял мою руку и поцеловал ее, как у взрослой.

    Я была в восторге. Мне казалось, что поцелуй такого героя, такого бесстрашного джигита, каким я считала отца, должен превратить мою нежную детскую руку в сильную и твердую, как у воина.

    Ликуя и беснуясь, я вихрем помчалась к Юлико - рассказать ему о случившемся. Он лежал бледный, как труп, в своей нарядной постельке и, увидя меня, протянул мне руки. Андро успел его предупредить обо всем, и теперь глаза его выражали неподдельное восхищение перед моим геройством.

    - О, Нина! - мог только выговорить он, - если у престола Бога есть Ангелы-воители, вы будете между ними!

    Не могу сказать, чтобы восторженный лепет моего кузена я пропустила мимо ушей. Напротив, я готова была теперь простить ему его вчерашнюю трусость.

    - Уйди, Андро! - приказала я мальчику.

    Как только маленький слуга вышел, я рассказала Юлико все, что случилось со мною.

    - Вы настоящая героиня! - прошептал мой двоюродный брат. - Как жаль, что вы не родились мальчиком!

    - Это ничего не значит, - спокойно возразила я, и вдруг совершенно безжалостно добавила: - ведь между мальчиками найдется и не одна такая тряпка, как ты.

    Но когда я увидела, как он беспокойно заметался в своей постельке среди подушек, украшенных тончайшими кружевами и княжескими гербами, я словно спохватилась и сказала:

    - Успокойся, Юлико, ведь я понимаю, что твоя робость происходит от болезненности, и уверена, что она пройдет с годами.

    Вы увидите, что я это исполню... Только это будет не скоро!

    Потом он тихо прибавил:

    - Как бы мне хотелось, чтобы вы снова возвратили мне звание пажа. Я постараюсь быть храбрым насколько могу!

    Я посмотрела в его глаза. В них были слезы. Тогда, жалея его, я сказала торжественно:

    - Князь Юлико! Возвращаю вам звание пажа вашей королевы.

    . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

    Проходили дни, недели - фамильных бриллиантов бабушки так и не нашли, хотя подняли на ноги всю полицию Гори. Не нашли и Абрека, хотя искали его усердно. Он исчез, как исчезает камень, брошенный в воду.

    Таинственные огоньки, мерцавшие по вечерам в Башне смерти и пленявшие меня своей таинственностью, также исчезли. Там снова воцарилась прежняя тьма...