Лиза очень медленно поправлялась от своей болезни. У её постели постоянно находился кто-нибудь из девочек. Даже Анна Петровна, вернувшаяся из Москвы и узнавшая печальную повесть Лизы, старалась, чем могла, высказать свое расположение маленькой больной. Она собственноручно давала лекарства девочке, поила ее вином и бульоном и даже прикрикнула несколько раз на своего любимца Павлика, который как-то расшалился не в меру подле комнаты, где лежала Лиза.
Мэри отправили на следующий день после печального события в Петербург. Она даже не пожелала проститься с детьми и уехала с полным сознанием своей правоты. И тотчас по её отъезде мир и тишина воцарились в кружке.
Даже Кэт изменилась сразу по отъезде своей подруги, которая имела на нее дурное влияние. Кэт сошлась с Розой и Алей, самыми благоразумными девочками, -- и вся её глупая гордость разом исчезла.
Лиза не могла видеть перемен, происшедших в кружке, потому что была еще очень слаба и не выходила из своей комнаты.
Когда она впервые сознательно открыла глазки, первое лицо, которое она увидела у своей постели, была Марианна.
Заметя, что Лиза сознательно глядит на нее, девочка так обрадовалась, что невольно крепко обняла подругу и тихо заплакала.
-- О чем ты? что с тобой, сестричка Марианна? -- спросила слабым голоском Лиза.
-- Мне жаль тебя, Лизочка! -- прошептала Марианна. И девочки крепко поцеловались.
На Лизу было действительно жаль смотреть: так она осунулась и похудела.
-- Ничего, мы ее живо откормим, -- весело шутил Павел Иванович, глядя с отеческой нежностью на свою любимицу.
-- Разумеется, -- слабо подтвердила Лиза,--я поправлюсь очень скоро... А вот Стефани и Лючія-- те уже не поправятся так скоро!
-- Стефани, Лючия? -- переспросил с удивлением г-н Сатин. --Кто это? Или ты снова бредишь, Лизочка?
Но Лиза не бредила.
Толково и ясно она рассказала все, что было с нею, и как она спаслась только благодаря Степе.
-- Ну, вот и отлично, -- по окончании её рассказа проговорил Павел Иваиович, -- ты сама попросишь губернатора позаботиться о них.
-- Да, но их уже не найдут, -- с тоскою проговорила Лиза, -- пока их будут искать, злой Томазо успеет замучить бедных детей.
--О, не бойся, дитя мое,--сказал Павел Иванович,--я слышал, что на розыски мнимого итальянца давно уже послана полиция. Подожди еще немного, и наверное скоро ты увидишь твоего спасителя.
Лиза молча улыбнулась. Через минуту она снова подняла на Павла Ивановича свои ясные глазки и робко сказала:
-- У меня к вам есть просьба, г. директор.
-- О, благодарю вас! Вы так добры ко мне,-- прошептала Лиза. -- Эту просьбу не трудно исполнить... Если можно, приютите в вашем кружке несчастных Стефани и Лючию.
-- Только-то? -- спросил, смеясь, Павел Иванович.
Увидя, что Лиза кивнула головкой в ответ, он поторопился ей сказать с веселой улыбкой:
-- Если бы не двое, а целая дюжина детей была в руках Томазо, я и тогда, в угоду тебе, взял бы их всех!
-- О, как вы добры! -- воскликнула девочка, веселая от счастья.
В этот день, когда Лиза встала с постели и, еле держась от слабости на ногах, вышла из своей комнаты, опираясь на руки Вити и Кости Корелина -- самых сильных мальчиков труппы, в пансион г-на Сатина приехал губернатор.
-- А-а, маленькая героиня! -- произнес он, весело подходя к Лизе и протягивая ей обе руки, -- поправляешься молодцом? А я к тебе приехал с двумя приятными сюрпризами. Один старый, который я готовил тебе еще к сочельнику, а другой новый, который долженъ обрадовать тебя не меньше.
И, видя, что глазки Лизы загорелись любопытством, он поспешил пояснить ей:
-- Первый сюрприз -- это полученное мною извещение, что ты зачислена в петербургское театралыюе училище приходящей ученицей на казенный счет. Это очень хорошо уже потому, что из училища ты прямо попадешь на сцену Императорского театра. Увидя твою игру в первый же спектакль, я понял, что ты очень способная девочка и что из тебя выйдет настоящая актриса, и я поторопился написать о тебе в Петербург. Теперь дело твое устроено и через несколько дней я попрошу г-на или г-жу Сатину отвезти тебя в Петербург для поступления в училище. Рада ли ты моему сюрпризу?
Но и без ответа Лизы добрый губернатор понял, как она счастлива. Щечки её разгорелись, глаза засияли, как звездочки, а губы улыбались так радостно, что всем, глядя на нее, легко и хорошо становилось на душе.
-- А теперь второй сюрприз и, кажется, не менее приятный, чем первый, -- продолжал губернатор. -- Томазо накрыли, поймали и...
Тут губернатор хлопнул в ладоши, не докончив своей фразы. Дверь отворилась и спаситель Лизы, худенький, бледный Степа, держа за руку слабенькую, едва державшуюся на ногах Лючию, вошли в комнату, и оба бросились к Лизе.
Последняя боялась поверить своим глазам. Еще бы! Её маленький спаситель, с которым она провела самые тяжелые и страшные часы жизни в лесной избушке, был теперь свободен и жив!
-- Как я рада тебя видеть, Степа! -- проговорила Лиза, обнимая мальчика и его маленькую подругу. -- Я так боялась, чтобы он не сделал с вами чего-нибудь дурного.
-- О, нет! -- ведь он не узнал, что это я выпустил тебя из избушки, -- сказал Степа. --Если б он знал это, то наверное не оставил бы меня в живых. Как он рассвирепел, когда увидел, что ты убежала! Чем только не грозил он тебе! На следующее же утро мы оставили избушку и пошли по направлению к другому городу. Но по дороге хозяев схватили и повезли связанных обратно в В. А меня с Лючией взял вот этот добрый барин,-- и Степа без стеснения указал пальцем на добродушно улыбавшегося ему губернатора.
-- Вы оставите детей у себе, не правдали? -- обратился между тем последний к г. Сатину.
-- О, да, ваше превосходительство, -- поторопился ответить Павел Иванович.
-- Ведь ты умеешь что-нибудь делать, мальчик?-- ласково спросил он Степу.
-- Конечно, -- отвечал тот уверенно,--вы посмотрите-ка, какие чудесные штучки я умею выкидывать руками и ногами!
-- Как, мне не придется уже ходить на руках вниз головою и перепрыгивать через голову? -- удивился Степа.
-- О, нет!
-- А Лючии не надо будет надсаживать горло на морозе, чтобы петь свои песенки?
-- Конечно, нет, -- успокаивал мальчика Павел Иванович.
-- Ты слышишь, Лючия? Тебе не надо будет больше петь в стужу и холод на чужих дворах! Этот добрый господин выучит нас иному делу.
Худенькая, поминутно кашлявшая, Лючия так и просияла от удовольствия.
Бедные дети, ничего не видевшие, кроме нужды и побоев, теперь, среди добрых людей и маленьких сверстников, почувствовали себя как в раю.
-- Ну, Лизок, -- в тот же вечер спросил Павел Иванович девочку, когда вся труппа, не исключая и новых пришельцев, Степы и Лены, сидела за ужином,--и тебе не жаль оставлять всех нас и твоего старого директора?
-- О, Павел Иванович, -- прошептала девочка и слезы застлали ей глазки,--я так благодарна вам за все, за все! И люблю я вас, как родного, крепко, крепко! Но еще больше вас я люблю мою маму и ради того, чтобы соединиться с нею и жить не разлучаясь, я ухожу от вас. Но все то, что вы сделали для меня, я никогда не забуду, -- добавила с чувством Лиза и, быстро вскочив со своего стула, подошла к директору, схватила его большую, мягкую руку и поднесла к губам.
-- Что ты, Лизочка, что ты! -- растерялся добрый Павел Иванович. -- Разве я твой отец, что ты хочешь мне целовать руку? Надо целовать только руки родителей,--прибавил он.
-- О, вы были мне вместо родного отца! -- проговорила Лиза. --Я вам так благодарна за все, за все!
-- Да, как ни тяжело мне терять Лизу, как добрую и хорошую маленькую актрису, -- вставил свое слово Григорий Григорьевич, -- но я страшно рад за нее. Она пройдет хорошую школу, станет артисткою и, может быть, через каких-нибудь десять лет имя её будет известно всему миру.
-- Тогда она при встрече и кланяться с нами не захочет, -- послышался с противоположного конца пискливый голосок Павлика, сидевшего между Валей и новенькой Лючией, которую они с Валей решили взять под свое покровительство.
-- О, нет! -- горячо вырвалось у Лизы, -- не говори так, Павлик! Никогда не забуду я ни тебя, ни всех вас, дорогие! -- обводя блестящими глазами весь стол, произнесла Лиза.
Дружный смех детей был ему ответом.
В этот вечер Павел Иванович, Григорий Григорьевич и Анна Петровна долго не спали, совещаясь о том, кого назначить на место Лизы -- играть её роли.
После долгих разговоров, решено было все роли девочки передать Марианне, как самой способной и прилежной из всех остальных.