• Приглашаем посетить наш сайт
    Спорт (sport.niv.ru)
  • Особенная
    Глава ХIII

    Глава: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
    11 12 13 14 15 16 17
    18 19 20 21 22 23 24

    Питомник для маленьких сирот находился в одной из линий Васильевского острова. Кровные рысаки Карских домчали туда Лику в какие-нибудь четверть часа.

    Взвинченная, с приподнятыми нервами, подъезжала она к приюту, но сразу "отошла" и перестала волноваться, едва только переступила порог знакомого убежища.

    -- Тетя Лика приехала! Тетя Лика! -- услышала девушка, едва только успела позвонить у дверей квартиры, нанятой под приют князем, и тотчас же, несколько пар крошечных детских ножек затопало по ту сторону дверей.

    "Милые! -- мысленно произнесла Лика и ее сердце наполнилось сладостно-нежным чувством, -- хорошие вы мои ребятишки, как вы дороги мне!"

    Дверь отворилась, и едва только Лика успела переступить порог большой светлой комнаты, как мигом была окружена шумной, веселой толпой детишек, преимущественно возраста от двух до шести лет.

    -- Тетя Лика! Холосяя! Поцелуй меня, -- пищал один голосок подле нее.

    -- И меня, и меня тозе, тетя Лика! -- вторил ему другой.

    -- А гостинциков привезла, тетя Лика? -- лепетала, бесцеремонно вскарабкавшись ей на колени, ее любимица четырехлетняя Танюша, прелестный несколько болезненный на вид голубоглазый ребенок.

    И град детских поцелуев посыпался со всех сторон на приятно ошеломленную Лику. Она едва успевала отвечать на них.

    Окруженная детьми, юная, разгоревшаяся от удовольствия, Лика сама казалась ребенком, старшей сестрой всей этой кишащей вокруг нее детворы. Она точно забыла в минуту все свои, только что пережитые, волнения и с удовольствием отдавалась тому светлому, чистому потоку, который подхватил и понес ее за собой. С улыбкой выслушивала она карапузика Федю, любимца Бэтси и Силы Романовича, о том, что "дядя Силя" опять прислал большущий ящик конфет.

    -- Они объедятся, еще пожалуй, Валерия Ивановна, -- опасливо проговорила Лика, обращаясь к стоявшей тут же надзирательнице приюта.

    -- Не беспокойтесь, Лидия Валентиновна, -- почтительно проговорила симпатичная пожилая девушка, умевшая удивительно гуманно и сердечно вести свою маленькую паству, -- мы с няней зорко следим за этим.

    -- А Тане князенька куклу прислал. Покажи, Таня, куклу тете Лике, -- командовал пучеглазый карапуз Федя.

    Лика взяла в руки куклу, красивую, с эмалевыми глазами, до смешного похожую на саму Танюшу, долго рассматривала ее и хвалила к величайшему удовольствию ребят.

    -- А разве князенька не был еще сегодня? -- спросила она вслед за этим.

    -- Нет еще, -- отвечал за всех бойкий вихрастый мальчик лет шести с чрезвычайно умными, и смышлеными глазенками, по имени Митюша, -- но он еще приедет, наверное. Он обещался приехать.

    -- Валерия Ивановна, отчего это у Митюши шишка на лбу? -- спросила озабоченно надзирательницу Лика.

    -- Дерутся они, Лидия Валентиновна, -- отвечала та, -- ужасные драчуны, право, сил с ними нет!

    -- Ай-ай-ай! -- произнесла, укоризненно, покачивая своей белокурой головкой Лика, обращаясь к детям, -- вам не стыдно драться, ребятки? Драться будете, любить не стану -- неожиданно пригрозила она.

    В эту минуту дрогнул звонок в прихожей и вскоре рослая фигура Силы Романовича предстала на пороге.

    Маленькие питомцы приюта гораздо проще и менее смущенно относились к этому добродушному дяде Силе, как к более доступному по своей простоте их детскому понятию, нежели к самому директору приюта "князеньке", на которого смотрели с каким-то рабски-восторженным обожанием. Дядю "Силю" они любили, перед "дядей -- князенькой" благоговели и точно чуточку боялись его.

    Эти маленькие крошки инстинктивно понимали, что между ними и блестящим ласковым князем лежит целая пропасть. Зато, когда дядя Сила своими сильными руками подхватывал их и вскидывал на воздух, они визжали от удовольствия, теребили его за усы и за бороду и приходили в настоящий бешенный восторг от возни с ним. Чуткие сердечки детишек подсказывали им, что этот
    простой, сильный человек более родной им, более "свой" по духу, нежели все остальные.

    И сейчас Строганов подвигался к Лике, облепленной, как мухами, со всех сторон детворой, вскарабкавшейся ему на плечи, на руки, державшейся за полы его сюртука, прильнувшей к нему с той беззаветной ласковостью, на которую способны только разве одни дети.

    -- Здравствуйте, здравствуйте, Сила Романович! -- улыбаясь, приветствовала его Лика, -- вы -- точно Гулливер, шествующий в триумфальном шествии маленьких лилипутов. А вы поблагодарили дядю, дети, за присланные гостинцы и за игрушки? -- спросила она свою расшумевшуюся команду.

    -- Не за что благодарить-то, -- произнес своим добродушным басом молодой заводчик, -- помилуйте-с Лидия Валентиновна, чем богаты, тем и рады. Когда же и побаловать-то ребяток, как ни в раннем детстве? -- со своей необычайно мягкой улыбкой закончил он, присаживаясь подле Лики и лаская детей.

    -- Да, уж вы чересчур, усердствуете в баловстве этом. Уж и не знаю, право, чем отблагодарить вас, Сила Романович! -- говорила молодая девушка.

    -- Вот-вот. Только этого еще не хватало! Ведь самому себе этим удовольствие доставляю, а вы благодарить! Не ожидал я этого от вас! -- махнул он обиженно рукой.

    -- Дядя Силя, а ты на елку к нам приедешь? -- спросила самая крошечная девочка, приютившаяся на коленах Строганова.

    -- Беспременно! И елку вам пришлю, и игрушек пришлю целый короб.

    -- Большую? -- захлебываясь от удовольствия, прошептала Танюша, и ее голубые глазки стали огромными.

    -- Вот этакую! -- и Строганов разом подбросил чуть не под самый потолок обеих девочек, отчаянно завизжавших от радости.

    -- Вы очень любите детей, должно быть, Сила Романович? -- спросила Лика.

    -- Я все живое люблю, Лидия Валентиновна, -- серьезно произнес молодой заводчик -- и деток и тварь всякую, и букашку. И не от доброты-с это, заметьте, а от жалости. Жалко мне всего такого. Беспомощное, маленькое, копошится, силенки мало... Ну, вот и притягивает меня к себе... От жалости этой самой, можно сказать, и судьбу свою опустил.

    -- Какую судьбу?

    -- Будущность. У меня папаша, изволите ли видеть, на этот счет строг, Отдали меня в гимназию. Ну-с, все это, как у людей, чинно-благородно, все, как следует. А я возьми, да и пристрастись к книгам разным, где про все этакое написано. Зоология там... Знаете, зверюшки, козявки всякие... Страх их люблю... Ну-с все прекрасно с первоначалу, учусь хорошо... Так и лезу вперед, так и лезу... А тут вдруг, как в пятый класс это перевели, тут тятенька и упрись: Не хочу, говорит, сына профессором видеть, дело заводское ухлопает, промотает, говорит, обдерут, его как липку, доверенные и управляющие всякие, ежели он с книжками своими возиться станет и на соломе в бедности жизнь свою еще кончит, пожалуй.

    Не для того, -- говорит, потом и кровью копил я, чтобы из-за сыновьей глупости фирма своего представителя лишилась. Дело, изволите ли видеть, у нас мануфактурное, чистоты и глаза требует, а уж чей глаз пуще хозяйского сбережет? Ну, так вот и стал я недоучкой, купцом, вместо профессора! -- закончил он свою речь далеко не веселым, как показалось Лике, смехом.

    -- Ну-с детвора! -- внезапно встряхиваясь и выпрямляясь во весь свой богатырский рост, крикнул Сила Романович, -- пора дяде Силе уходить. Пустите, ребятишки, скоро опять приеду. Мое почтение вам, Лидия Валентиновна, простите, что поскучали со мной на моих глупых рассказах, -- произнес он, застенчиво улыбаясь и осторожно принимая в свою огромную руку нежную ручку Лики.

    -- Что вы! Что вы, Сила Романович! -- поспешила произнести молодая девушка, -- мне с вами поболтать большое удовольствие доставляет. Вы, ведь, хороший, простой, детишек вот как любите. Разве можно с вами скучать!

    -- Вот и спасибо вам, Лидия Валентиновна! -- задушевным ласковым тоном ответил Строганов. -- Век не забуду похвалы вашей! Осчастливили ,вы ею меня, можно сказать. Такая, как вы, да вдруг..

    -- Какая же я такая, по вашему, особенная? -- весело смеясь, произнесла молодая девушка.


    так я подумал: точно ангел!

    -- Ну, я довольно-таки строптивый ангел, надо сознаться! -- засмеялась Лика, вспоминая сегодняшний разговор с матерью.

    -- Уж это нам судить позвольте! -- снова застенчиво улыбнулся он и, еще раз, с каким-то благоговением пожав пальчики молодой девушки, вышел из комнаты, сопровождаемый до прихожей облепившей его толпой ребятишек.

    Получасом позднее и сам князь приехал в свой питомник.

    -- А, я поджидаю вас сегодня! -- приветствовала его Лика.

    -- Разве что-нибудь случилось в приюте за мое отсутствие? -- с явной тревогой в голосе спросил князь.

    -- Нет, нет! Случилось, но не тут, успокойтесь!

    -- Что такое? Вы тревожите меня, Лидия Валентиновна, -- заволновался он снова.

    -- Мама очень неохотно пускает меня сюда, в ваш питомник, -- вот что случилось, не более! -- созналась Лика.

    -- И что же ? -- после недолгого молчания опечаленным голосом спросил князь.

    -- А вы же видите, я все-таки приехала, хотя это и очень, дурно так огорчать заботливую и любящую мать! -- печально произнесла девушка.

    -- Из-за нас, стало быть, вы ослушались Марию Александровну, во имя нашего дела принесли нам жертву, Лидия Валентиновна? Позвольте же от души поблагодарить вас за это! Дети! Дети! -- обернулся он к толпившимся вокруг них ребятишкам, -- вы знаете, что ваша добрая фея, ваша тетя Лика чуть было не улетела от нас?

    -- Тетя Лика -- ангел! Дядя Сила это сказал, -- серьезнейшим тоном, произнесла голубоглазая Танюша, потянувшись губами к лицу Лики.

    -- Правда, правда, дети, тетя Лика -- вам ангел, -- глядя на молодую девушку произнес князь и, вдруг поймав печальный взгляд Лики спросил: -- вы не должны сердиться на нас однако Лидия Валентиновна, что мы невольно приносим вам столько неприятностей и тяжелых минуток.

    Лика удивленными глазами вскинула на своего собеседника. Да разве она могла сердиться, что он говорит! Ведь это живое дело захлестнуло ее с головой, вполне, и заставило снова почувствовать полноту и радость жизни!

    О, нет сердиться она не может, ей только грустно, грустно, что так печально складываются обстоятельства.

    И Лика тут же рассказала князю, как она всегда стремилась найти такое, именно, большое захватывающее дело, каким является княжеский питомник.

    Князь внимательно слушал девушку.

    Да, он с первого же дня встречи не ошибся в ней. Он не встречал среди избалованных светских барышень ничего подобного Лике.

    Ему показалось, что снова воскресла его покойная любимая княгиня. Это ее голос, ее взгляд, ее великодушные порывы и неизъяснимая доброта! И вторично толкнулась мысль в голову князя о том, что лучшей матери одинокой малютке Хане, лучшей подруги жизни ему князю, нежели эта чудесная, добрая и чистая душой и помыслами девушка, не найти. Взволнованно вслушивался он в слова Лики, ловя каждое из них больше сердцем, нежели умом и все тверже, все определеннее крепла и развертывалась робкая вначале мысль в голове князя.

    Глава: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
    11 12 13 14 15 16 17
    18 19 20 21 22 23 24

    Разделы сайта: