Счастливчик
Глава XVII

В первом младшем классе, у "мелочи", идет урок географии. Географию преподает классный наставник, болезненный, раздражительный, худенький человечек с козлиной бородкой. Зовут его Петр Петрович Пыльмин; гимназистики прозвали его Петухом. Петух терпеть не может лености и щедро сыплет на своем уроке единицы и двойки. Учиться у него претрудно: все наизусть, все наизусть. Реки наизусть, горы наизусть, моря наизусть, страны наизусть, словом, весь мир наизусть буквально, точно "Отче наш" или "Богородицу". А чуть переврал что-нибудь-- пара. Еще переврал -- кол. Еще -- картошка. Так называют двойки, единицы и нули на языке гимназистов.

Сегодня Петух сердится больше обыкновенного. Голова ли у него болит или зубы, бог знает, но он поминутно хватается то за щеку, то за лоб.

-- Сегодня Петух злой,-- шепчет Калмыку его сосед Подгурин.

-- Подгурин, молчать! -- услыша этот шепот, замечает строго классный наставник. -- А впрочем, ступай сюда. Назови реки южной Америки. Они заданы к сегодняшнему дню? Дежурный!

Рыженький Костя Гарцев, близорукий, с золотушными подслеповатыми глазками, только что разбиравший на коленях под партой старые марки и коночные билетики, встает со своего места.

-- Да, Петр Петрович, сегодня реки,-- раздается его ответ, причем и марки, и билетики сыплются на пол дождем.

-- Подгурин, отвечай! -- не замечая беспорядка, приказывает классный наставник.

Верста нехотя поднимается со скамейки, таращит глаза, делает глупое лицо и молчит. Урока он не выучил, а что знал, то успел позабыть с прошлого года.

Петр Петрович сердится.

-- Ну, что ж ты нем, как рыба! Отвечай! Верста молчит.

-- Что ж ты молчишь?

По лицу Подгурина проползает лукавая улыбка.

-- Как же мне отвечать, когда вы молчать велели, Петр Петрович! -- тянет он плаксиво, как будто собираясь реветь.

-- Ты глуп! -- сердито замечает учитель. -- Какая главная река Южной Америки?

Подгурин хмурится, собирает свой, и без того маленький, лоб в морщины, причем делается ужасно похожим на плачущую обезьяну, и... молвит, стараясь припомнить всеми силами, какая главная река Южной Америки.

-- Амазонка! Амазонка!--усердно подсказывает с первой скамейки Малинин.

-- Амазонка! -- шипит и Янко с последней парты. Другие мальчики тоже усиленно подсказывают Подгурину.

Но Подгурин туг на оба уха. Он стал плохо слышать после скарлатины в прошлом году.

"Онка... Онка... Гонка... Конка " ... -- едва-едва разбирает он и вдруг широко улыбается... Услышал!

-- Картонка! -- уверенно сообщает учителю Подгурин. -- Главная река Южной Америки -- Картонка.

Класс фыркает и заливается смехом. Учитель краснеет, сердится.

-- Сам ты картонка! -- бросает он гневно. -- Второй год в классе сидишь, а Америки не знаешь. Стыдись!

И он ставит Подгурину единицу.

-- С колышком вашу милость поздравить извольте! -- смеется Янко, который не терпит Подгурина.

-- Раев! Назови мне реки Южной Америки,-- слышит Счастливчик голос учителя.

Кира встает, берет линейку и выходит на середину класса к географической карте, которая висит на доске.

Счастливчик знает урок, отвечает бойко. Вчера он все реки Америки прошел с Мик-Миком.

Лицо Пыльмина проясняется.

-- Хорошо! -- говорит он с довольной улыбкой, отпуская Киру на место.

-- Бурьянов! -- вызывает он Калмыка.

Калмык, посвятивший все утро на устройство "фокусов и чревовещания", не успел повторить урока. Реки выскочили у него из головы, и он начинает бормотать себе что-то под нос.

Учитель сердится снова.

-- Лентяй!.. Лентяй!.. -- ворчит он с кафедры.

С последней скамейки приподнимается кто-то и протягивает руку, не особенно чистую, в чернильных пятнах. Это Янко. Он тоже не знает из заданного урока ни полслова и, боясь, что его сейчас вызовут, решается на хитрость:

-- Господин классный наставник! У Янко живот болит. Можно ему пойти в приемный покой к доктору? -- говорит сам Янко, пряча за головами товарищей свое смеющееся лицо и стараясь подражать голосом и произношением Подгурину.

Но Петра Петровича обмануть трудно. Он отлично понимает и кричит:

-- Янко! В угол к печке ступай. А за неуменье держать себя в классе ставлю тебе единицу по поведению.

Пристыженный Янко шествует со сконфуженным видом к печке.

Чья-то предательская нога выставляется в проходе между партами. Янко не видит ноги, не чувствует хитрого умысла сделать ему "подножку", цепляется за ногу и стремительно летит на пол.

-- А чтоб вас,-- красный от неожиданности бормочет Янко,-- и дойти-то как следует парубку до печки не дадут. Эх-ма!

Это выходит так неожиданно смешно и забавно, что все хохочут. Даже строгий учитель не может удержаться от улыбки. У Ивася Янко, маленького хохла, есть драгоценная способность привлекать к себе все сердца добродушием и заразительной веселостью.

-- Ну-с, ступай на место и не шали больше,-- уже милостиво говорит учитель.

-- Вот спасибо! -- радуется Янко. -- И живот прошел, не болит нисколько,-- тихонько добавляет он, оборачиваясь лицом к товарищам и строя уморительную гримасу.

Звонок. Урок окончен. Классный наставник расписывается в журнале, сходит с кафедры и читает отметки.

У Подгурина единица, у Янко единица, у Малинина три, у Раева пять.

-- Берите пример с него,-- заканчивает Петр Петрович, закрывая журнал. -- Самый маленький среди вас, но учится лучше всех.

-- Пять! Пять! -- радуется Счастливчик. -- Бабушка-то обрадуется. Ах, хорошо!

который старался доказать, что выдавать деньги за хорошие отметки неуместно.

Рублей и полтинников уже много набралось в копилке Киры. Когда их будет еще больше, он купит себе часы, настоящие, золотые, закрытые часы, как у взрослого. Это уже решено давным-давно у них с Мик-Миком. И больше никто, ни одна душа не знает об этом.