- Вас зовут, дитя мое! За вами пришли!
И господин Шольц, взяв за руку Сибирочку, с таинственной улыбкой повел ее через столовую, где только что окончился завтрак, в приемную, куда заглядывали иногда редкие знакомые и друзья обитателей "Большого дома". У дверей приемной директор оставил девочку и ушел. Она была очень удивлена. Она никого не знала, кто бы мог прийти к ней. Правда, та странная маленькая аристократка-барышня обещала побывать у нее в театре в вечер представления пьесы "Христианка и львы", но до этого представления оставалось еще два дня, стало быть, княжна Аля только через два дня могла заглянуть, и то только в театр... Кто же это мог быть?
Выходя из столовой, Сибирочка успела обменяться быстрым взглядом с Андрюшей, лицо которого выказывало тоже живейшее любопытство. Нерешительно, несмело вошла в гостиную Сибирочка. При ее появлении со стула поднялась нарядная, в белом пальто барышня и с веселым смехом бросилась к ней навстречу.
- Вот и я! Вот и я! - вскричала весело княжна. - А ты не ждала меня? Не ждала? Ведь правда? Здравствуй, маленькая девочка! - залепетала она, покрывая лицо Сибирочки градом нежных поцелуев. - Я приехала к тебе, потому что не могла дожидаться свидания с тобою еще два дня... Не правда ли, я поступила хорошо? Папа написал письмо твоему начальнику, чтобы он отпустил тебя на целый день к нам. Господин Шольц позволил, и мы проведем отлично денек! Я так рада тебя видеть. Ты ведь тоже любишь меня? Ты рада мне?
Слова у княжны Али сыпались, как искры. Она едва-едва успевала произносить их.
Сибирочке не было никакой возможности отвечать что-либо своей болтливой гостье.
Маленькая щебетунья наполнила всю комнату своим милым голоском.
- Ах, как я хотела тебя видеть! Как хотела видеть тебя! - трещала княжна, сияя хорошенькими глазками. - Вот m-lle Софии скажет! Правда, m-lle Софи?
M-lle Софи, которую тоже увидела здесь Сибирочка, подтвердила слова княжны. Она очень ласково поздоровалась с Сибирочкой и прибавила от себя, что князь позволил дочери пригласить на целый день ее к себе.
- А ты поедешь с нами вечером в театр! - неожиданно объявила княжна.
- В театр? В какой театр? - изумилась девочка.
- Ну, хотя бы в ваш театр-цирк! Это будет очень забавно. Ты, маленькая укротительница львов, будешь сидеть со мною в ложе, и все будут завидовать тебе! - не без некоторой доли гордости произнесла маленькая аристократка.
- Ax, мне уж и так завидуют!.. - вздохнула Сибирочка. - Андрюше завидуют тоже у нас.
- А кто такой Андрюша? - заинтересовалась снова княжна Аля.
- Это мой названый брат. Он очень хороший мальчик.
- И ты его любишь больше меня? - уже с некоторою досадою в голосе спросила княжна.
Сибирочка, которая не умела лгать, ответила просто:
- Да, я его люблю больше вас, больше всего в мире! - горячо вырвалось из ее груди.
- Но ты должна меня тоже любить больше всех! - топнула ножкой княжна. - Я так хочу.
- Аля! Аля! - остановила девочку m-lle Софи.
- Ну, что такое - "Аля! Аля!". Вечно только и слышишь: "Аля, сиди смирно!", "Аля, не грызи ногти!", "Аля, не болтай ногами!". Очень все это скучно! - И она презабавно надула хорошенькие губки.
- Перестаньте, Аля! Ведь ваша подруга с вами! Ведите же ее к нам скорее! - напомнила m-lle Софи, стараясь изменить настроение капризной девочки.
- Ах, да! - неожиданно рассмеялась княжна. - Пойдем, Сибирочка. Позови лакея! Пусть он наденет тебе пальто! - заторопилась она.
- У нас нет лакеев, а горничная нанята не для нас, детей, и господин Шольц не позволяет ей нам прислуживать. Легкие труды мы должны исполнять всегда сами, - проговорила серьезным голосом Сибирочка княжне.
- Вот это уже совсем глупо! - снова рассмеялась Аля. - Зачем тогда брать прислугу, если не для того, чтобы услуживать нам? Ай!.. - вскричала она внезапно, едва успев докончить свою фразу. - Что это за чучело там глядит? Смотри! Смотри! - И она бесцеремонно ткнула пальчиком по направлению к двери, откуда просовывалась черная голова Эллы.
- Фи, противная какая! Черная, как сажа! - сделала презрительную гримаску княжна. - А что она умеет делать? - заинтересовалась она внезапно.
- Дайте ей монету, и она двумя пальцами согнет ее, - предложила Сибирочка, - она у нас страшно сильная, наша Элла.
- Да неужели? - И глаза княжны Али загорелись самым жгучим любопытством.
Она сунула руку в карман и вынула оттуда нарядный бархатный кошелек. В кошельке было немало золота и серебра. Князь Гордов очень баловал свою маленькую дочку и дарил ей много денег.
- Вот золотой, пусть согнет его! Если согнет, я подарю ей его! - И Аля небрежно швырнула монету негритянке.
Та ловко подхватила золотой на лету, весело усмехаясь и сверкая белыми зубами, и крепко зажала его на минуту в своих сильных пальцах. Потом подбросила золотой кверху, и когда десятирублевик очутился снова на ее черной ладони, он оказался сплющенным в трубочку.
- Ха-ха-ха! - звонко рассмеялась княжна. - Вот так молодец! Действительно, она умеет сплющивать монеты. А теперь, чумазка ты этакая, разогни-ка ее снова! - обратилась она снова к негритянке, и так как та не поняла ее, то Аля жестами и движениями пояснила негритянке, чего ей хотелось от нее.
Последняя снова широко улыбнулась губами и глазами. Ее белые зубы сверкнули, как большие миндалины. Она закивала и снова зажала монету в пальцах. И опять золотой приобрел свой прежний вид и заблестел на ладони негритянки.
- Очень, очень хорошо! - захлопала в ладоши княжна Аля.
Потом она приняла важный и гордый вид знатной барышни, покровительственно-небрежно кивнула Элле и пошла из комнаты об руку со своей новой подругой. M-lle Софи последовала за ними. Неожиданно на лестнице тяжелая черная рука опустилась на плечо княжны. Она вскрикнула от испуга и живо обернулась.
Перед ней стояла черная Элла. Негритянка протягивала ей золотую монету, тряся своей курчавой головой, и что-то мычала.
- Зачем она отдает? Это ей в подарок от меня, - пожала плечами Аля, - объясни ей это.
Сибирочка оживленными жестами стала пояснять что-то своей чернокожей подруге. Но та только по-прежнему трясла головой и мычала в ответ, сильно размахивая руками и пытаясь объяснить что-то.
- Она не возьмет денег от вас, - смущенно пояснила княжне Але Сибирочка, - она говорит, что она мой друг, стало быть, и ваш тоже!
- Ну, дружбы ее я не особенно-то просила, и какая это дружба с чернокожей! - засмеялась княжна и стала спускаться с лестницы.
- У нее светлая душа! - произнесла Сибирочка, которая с каждым днем узнавала все лучше благородную душу черной Эллы.
У подъезда княжну Алю ждала богатая коляска, запряженная парой вороных рысаков.
- Садись же скорее! - нетерпеливо сказала Аля своей новой подруге и птичкой впорхнула в экипаж.
Сибирочка, никогда в жизни не ездившая в экипаже, почти с робостью поместилась в нем. Лошади с места взяли рысью, и экипаж бесшумно покатил по мостовой.
Был ясный весенний день. Деревья уже зазеленели в скверах, уличные мальчики продавали повсюду букеты нежных и пахучих цветов.
Через четверть часа экипаж остановился у большого дома-особняка с мраморными колоннами и роскошным подъездом.
- Вот мой дом! Не правда ли, он похож на дворец? - проговорила с гордостью княжна Аля, и ее юное личико приняло надменное выражение.
Швейцар выскочил из подъезда и стал суетливо высаживать приехавших из экипажа.
- Пойдем, я познакомлю тебя с моим папой, князем, - проговорила снова Аля и, схватив за руку Сибирочку, бросилась с нею почти бегом по широкой лестнице, устланной коврами и уставленной тропическими растениями по площадкам.
Сибирочка широко раскрытыми от изумления глазами смотрела на невиданную еще никогда ею роскошную барскую обстановку. Громадные комнаты с высокими зеркалами, мягкая шелковая мебель, ковры, картины, нарядные безделушки - все это невольно приковывало ее взгляд.
княжною в театре.
Этот, далеко еще не старый, но с печальным лицом господин поднялся со своего места и протянул Сибирочке обе руки.
- Здравствуйте, дитя мое, - проговорил он приятным, мягким голосом, - я рад, что вас удалось заполучить сегодня моей шалунье. Она с тех пор, как увидела вас, и слышать не хочет о других подругах. Упросила меня написать вашему директору и попросить отпустить вас к нам на целый день. Ведь вы свободны сегодня? Не правда ли, дитя мое?
- Да! Да! Она свободна! - не давая ответить смущенной этой любезной встречей Сибирочке, вскричала княжна. - Да, да, она свободна и поедет со мною в свой театр! Я хочу ехать сегодня в театр, в ее театр! - шумно и весело заявила она.
- Не будет ли это слишком часто, дитя мое? - произнес князь, ласково взглянув на дочь своими печальными добрыми глазами.
- Но я так хочу, папа! - задрожавшим голоском произнесла готовая уже заплакать маленькая княжна.
Князь, боявшийся причинить какое-либо горе своей любимице, поспешил согласиться.
- Хорошо, крошка, - сказал он ласково, - на этот раз я не лишу тебя удовольствия, хотя посещать так часто театры в твои годы очень вредно. А вы, дитя мое, родились и выросли в Сибири? И должно быть, вследствие этого вам и дали в театре такое хорошенькое имя? - обратился князь Гордов с вопросом к совсем уже потерявшейся от смущения девочке.
- Да, - сорвалось с уст Сибирочки, - я только два месяца как приехала оттуда в Петербург.
- А ваши родные остались там?
- У меня нет родных. Был у меня дедушка, но умер... Правда, есть еще Андрюша, брат, то есть... не родной, но...
Но тут княжна Аля без церемонии прервала Сибирочку и с шумом и смехом потащила ее к дверям.
- Пойдем, пойдем! Я покажу тебе мою комнату, игрушки, книги, все-все! - И Аля выпорхнула бабочкой из кабинета, увлекая за собою девочку.
Князь долго с грустной улыбкой смотрел вслед дочери. Он очень любил свою Алю и исполнял все ее малейшие капризы и желания. Постоянным страхом князя было потерять девочку. Княжна Аля часто злоупотребляла любовью к ней отца. Девочка была капризна, надменна и требовательна, но князь прощал все своей взбалмошной дочурке и никогда не сердился на нее.
- Вот моя гостиная! - торжествующе заявила княжна Аля своей новой подруге, вводя ее в прелестную комнату, всю уставленную крошечной мебелью розового плюша, миниатюрными зеркалами в золоченых рамах, хрупкими и драгоценными, похожими на игрушки. Рыхлый пушистый розовый ковер покрывал весь пол комнаты. На ковре валялась нарядная кукла, небрежно кинутая в угол, и раскрытая книга в золоченом переплете. - Это моя гостиная, а там, рядом, - моя спальня, классная и зала для игры... В зале ты увидишь мои игрушки и книги... Их у меня очень много! - продолжала тараторить княжна. - В зале мы будем и обедать сегодня, нам накроют на игрушечном столе, - решила она неожиданно.
- Но, дитя мое, - вмешалась m-lle Софи в решение своей воспитанницы, - что скажет ваш папа? Или вы не будете обедать с ним сегодня в большой столовой?
- Ах, Господи, если я так хочу! - капризно надувая губки, произнесла княжна и очень сердито взглянула на свою наставницу.
- Аля! - с укором проронила m-lle Софи.
портите только всегда... вы... вы... Я сейчас пойду попрошу у папы и... и пожалуюсь заодно на вас, - с плачем заключила она и бросилась вон из комнаты.
Гувернантка пожала только плечами и взглянула на Сибирочку. Та стояла потерянная, смущенная, с потупленными глазами. Маленькая княжна и нравилась ей, и отталкивала ее от себя в одно и то же время. Кроткой, нежной и послушной Сибирочке была непонятна эта необузданная натура богатой, знатной маленькой аристократки.
Она все еще думала об этой необузданной девочке, когда последняя снова появилась на пороге и торжествующими глазами, без всякого уже гнева, взглянув на m-lle Софи, громко заявила:
- Позволил! Папа позволил! Мы обедаем за игрушечным столом, а вечером едем в театр!
Это был какой-то сплошной сказочный сон наяву, переживаемый Сибирочкой. Чудные, как во дворце, комнаты с роскошной обстановкой, четыре прелестные собственные комнатки княжны Али, ее дорогие куклы, игрушки и книги с картинками, наконец, великолепный обед, поданный в игрушечной зале на миниатюрных тарелках, - все это было так диковинно и интересно для бедной маленькой девочки, выросшей в нищете.
Сибирочка осталась в своем коричневом платье, которое ей сшила домашняя портниха семьи Шольц. Разница в наряде обеих девочек была поразительная и сразу бросалась в глаза. И все же скромная, маленькая цирковая актриса была куда красивее и милее благодаря своему прелестному кроткому личику, чем нарядная, в пух и прах разряженная княжна.