- О чем ты, Катенька? - утешала меня няня, видя, что я горько плачу.
- Ах, нянечка, если бы ты знала, как мне жаль его! - призналась я.
- Что ж делать, моя девочка, слезами не поможешь, а вот лучше молись боженьке за всех бедных и убогих, и господь твоими молитвами поможет им.
- Да, да, нянечка, буду молиться! Непременно, - обещала я.
- Ну, а теперь пойдемте на ярмарку, налево кругом марш! - скомандовал дядя Василий, поднимаясь с места.
- Платки, чулки, бусы, сережки, кольца! - раздался звонкий голос продавца-ларечника на одном конце площади.
- Леденцы паточные, орехи каленые, пряники свежие! - кричал другой голос.
- Шелк, сукно, бархат, ленты! - выкрикивал третий.
У меня голова кружилась от этого шума. Я крепко прижималась к няне, боясь отстать от нее на шаг.
Деревенские дети и девушки в ярких сарафанах сновали между ларьками, покупали гостинцы и бойко торговались...
- Что тебе купить, Катенька? - спрашивали меня с двух сторон то Марьюшка, то няня.
Ванюша уже получил от отца сусального конька и целую шапку орехов.
- Дудку бы еще, тятя, - попросил мальчик.
- Ну, дудку - так дудку! - и дядя Федор сторговал племяннику дешевую игрушку.
Ванюша весь сиял от удовольствия, прижимая к груди подарки. Мне, избалованной городской девочке, не могли нравиться эти дешевые, грубые игрушки, и на вопрос "что мне хочется" я поблагодарила няню и попросила ее позволить мне прокатиться на карусели.
- Ну, хорошо, - согласилась няня, - дядя Василий проведет тебя к каруселям; только ты слушайся его и будь умница.
Василий взял меня за руку и подвел к палатке, в которой кружилось под музыку несколько деревянных лошадок с седоками и саночками.
Меня посадили в саночки, и я закружилась очень быстро... К Василию в эту минуту подошел его знакомый мужичок, и они разговорились неподалеку от карусели. Лошадки и саночки кружились все скорее и скорее... Наконец они остановились. Я вылезла из саночек и хотела подойти к Василию, как вдруг около меня поднялась суматоха.
- Медведь! Медведь идет! - кричали кругом. Я страшно испугалась и чуть не закричала, но скоро успокоилась.
Мне стало страшно... Я хотела позвать дядю Василия, но толпа, подошедшая смотреть медведя, заслоняла его от меня.
- А ну-ка, Мишенька, как ребята горох воруют! - закричал вожак.
И Мишка, смешно переваливаясь, показывает вид, точно что-то собирает на земле и кладет в карман. При этом он так смешно оглядывался по сторонам, что все хохотали.
- Ну-ка, а теперь, Мишенька, как бабы за водой ходят! - сказал вожак и подал медведю палку.
Тот положил ее на спину вроде коромысла и пошел вокруг переваливаясь.
Но медведь больше не хотел, устал да и жарко было. Как ни уговаривал его хозяин - он не слушался.
- Ишь ты, какой упрямый, ну, погоди же, я тебя выучу слушаться, - рассердился вожак и изо всей силы ударил Мишку. Медведь зарычал и вскочил на ноги так быстро, что вырвал цепь из рук вожака и бросился в толпу. Все со страшным криком кинулись в разные стороны. Я побежала, громко крича и плача, по площади вслед за толпою. Мне все казалось, что страшный Мишка гонится за мною, и я все бежала, бежала без оглядки по длинным, незнакомым улицам... и, наконец, забежав в какой-то пустынный дворик, упала на крыльцо маленького домика.