Не знаю, как другие, но я сознаю себя счастливой оттого, что могла отплатить добром за зло моим недавним врагам.
Прошло два года...
Стояла зима, морозная, ясная. Мы, дети, не выходили из нашего садика, где дворник Иван устроил нам чудесную горку.
После возвращения Яши из гимназии мы опрометью кидались туда и катались с горы до самого обеда.
Яша уже год, как ходил в гимназию. Он очень вырос и изменился. Наверное, ни Ленч, ни его прежние товарищи по цирку, ни капризная Марго не узнали бы в этом здоровом, краснощеком гимназистике с звонким голосом прежнего молчаливого и задумчивого Альфа.
Изменились и мы с Лизочкой. Мои прежние платьица, сшитые еще при покойной маме, едва доходили мне до колен, а волосы на голове настолько уже отросли, что я их заплетала в две толстые косички.
Я ужасно гордилась моими косичками и тщательно занималась заплетанием их каждое утро.
Кузина Лизочка изменилась меньше нас всех. Это была прежняя маленькая девочка, белокуренькая и бледненькая, с большими и ясными синими глазками. Вся она, очень хрупкая и тоненькая, ужасно походила на дорогую фарфоровую куколку, которая стояла на туалете тети между прочими изящными вещицами. Только золотистые кудри казались длиннее да глазки смотрели внимательно и строго, как у большой.
Мы с Яшей горячо полюбили нашу новую сестричку. Всегда ласковая, нежная Лизочка была добрым ангелом нашей семьи.
мне:
- Видишь, Катенька, какое вам с Яшей счастье выпало на долю! Как боженька-то все устроил хорошо! Каких добрых родителей нашли вы в дяденьке и тетеньке. Молись за них, Катенька, и бог тебя не оставит!
И я молилась, горячо молилась, и утром и вечером, когда на сон грядущий становилась на колени перед большим. киотом в тетиной спальне. Лампада, зажженная заботливыми руками няни, освещала тихим, мерцающим светом кроткое, святое лицо Божией Матери, так ласково смотревшей на маленькую девочку, шептавшую свои детские молитвы!
Господи, как хорошо мне было! Как я была счастлива среди добрых и милых родных, рядом с моей милой нянечкой, с моим дорогим братом Яшей... Все, что я пережила в два года, что вынесла от жестокой руки злодея Ленча, - все это казалось мне теперь дурным сном и начинало постепенно изглаживаться из моей памяти...