Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "L"
Список лучших слов
Несколько случайно найденных страниц
Входимость: 1. Размер: 62кб.
Часть текста: дортуаре, на крайнем окне, держась за оконную раму, стояла Сима Эльская. Она звучно декламировала: Люблю грозу в начале мая, Когда весенний первый гром, Как бы резвяся и играя, Грохочет в небе голубом... Оглушительный раскат грома прервал ее. Молния золотисто-огненной змеею проскользнула где-то близко-близко. - Отойди от окна, Волька, тебя убьет! - взвизгнула Малявка и полезла головой под подушку. Перед киотом стояла Карская и один за другим отбивала земные поклоны. - Свят, свят, свят, Господь Саваоф! В другом углу Пантарова-первая кричала: - Если нас убьет грозою, как вы думаете, mesdam'очки, будет плакать Чудицкий? Рант носилась подобно мотыльку по дортуару. - Не бойтесь, не бойтесь, душки! - говорила она. - Если умрем, то все умрем сразу, молодые, цветущие... Хорошо!.. Невесты Христовы! Все до одной! И экзаменов держать не надо. И протоплазма не срежет никого... Умрем до физики, душки!.. Хорошо!.. - Рант, противная, не смей предсказывать! Тьфу... тьфу... тьфу!.. - рыдала и отплевывалась в одно и то же время Додошка. - Умирай одна, если тебе так нравится. Ты и так "обреченная", а я не хочу, не хочу, не хочу! - Додошка, на том свете пирожных-то не дадут, а?.. Ясно, как шоколад! - повернулась к ней Сима. - Отстань! Все отстаньте! Ай! Ай! Ай!.. - взвизгнула Даурская, потому что в этот миг золотая игла молнии снова осветила спальню. Зажав уши и плотно сомкнув глаза, Додошка бросилась ничком на кровать. - Свят! свят! свят! - снова залепетала в своем углу Карская. - Боже! глупые какие! Грозы боятся. Посмотрели бы, какие грозы на Кавказе бывают, - говорила Черкешенка. Она сидела на кровати Лиды. Воронская, притихшая, лежала на своей постели, прикрытая теплым байковым платком. На все вопросы Черкешенки Лида отвечала молчанием. Елена терялась в догадках. О том, что Воронская боится грозы, Черкешенка не...
Входимость: 2. Размер: 9кб.
Часть текста: и проговорил сухо: -- Теперь ты можешь не извиняться. Маме не нужно вырванное насильно извинение. А завтра я поговорю еще с тобою... "Не придется! Завтра я буду далеко, далеко отсюда",-- хотела вскрикнуть я, но тут же спохватилась, удержавшись с трудом. В восемь часов Тандре позвала меня проститься с папой и "ею", так как они уходили на весь вечер. Не знаю какой демон вселился в меня, но в эти минуты я не почувствовала ни малейшего раскаяния, ни желания переделать все, просить прощения, смириться и остаться подле того, кто до этого дня был светлым лучом моей жизни. Когда он с тем же холодным лицом крестил меня, когда его губы коснулись моего лба поцелуем, ничто не дрогнуло в моей душе от жалости и любви. "Ты не любишь меня больше и я в праве уйти от тебя к тем, кто меня любит ", -- медленно и звонко выстукивало мое оскорбленное сердце. И с потупленными глазами и бледным лицом я отошла от него. -- Bon soir, Lydie! -- произнес холодный, ровный голос "ее", но я сделала вид, что не слышала его. Однако Тандре вернула меня, и тихо шепнула по-французски: -- Вы не слышите, Lydie'? Ваша maman прощается с вами. Тогда медленными шагами я вернулась и произнесла: -- Bon soir, maman. -- Разве ты не слышала маминых слов? -- спросил отец строго. -- Слышала,-- отвечала я. Он только сердито нахмурился и ничего не сказал. Потом они ушли, а я осталась. Не отрываясь, смотрела я на быстро удаляющуюся фигуру...
Входимость: 1. Размер: 100кб.
Часть текста: светом, опираясь на руку отца, я подошла к аналою и встала подле Бориса - и обряд начался. В сопровождении Эльзы бросаюсь я в парки. На каждом шагу - воспоминания. Стройные аллеи убегают вглубь парков. По ним я бегу час, другой, третий; мое сердце стучит, Эльза едва поспевает за мною. Вот небольшое прозрачное озеро. Оно уже покрылось легкой ледяной корой. Летом здесь плавают гордые белые лебеди, которых я так часто кормила в детстве. А вот и "Голландия" с ее сторожем-матросом, разгуливающим у входа. Тот ли это старый знакомый, у которого "Солнышко" часто брал лодки, чтобы катать по озеру свою маленькую принцессу, или новый, другой? - Скорее! Скорее к Белому дому, Эльза! Извозчик, на дачу Малиновского! - кричу я, подзывая возницу. Мы садимся и едем. Маленькая Эльза молчит, сердцем угадывая, что должна я переживать, возвращаясь на старое пепелище. По краям шоссе тянутся казармы, дома, казенные строения. - Вот, наконец-то! Стойте, извозчик! - Я бегу по знакомой дороге. Вот Белый дом, где живут офицерские семьи стрелков, среди которых я веселилась в детстве. Вот домик-флигель, где жили мои друзья - Леля, Анюта, Боба и Коля. А вот и... Мое сердце замирает. Передо мною...
Входимость: 2. Размер: 14кб.
Часть текста: волнами!.. Я должна была подняться по Неве к тому направлению, где черным волнующимся пятном темнела Ладога, и где в утреннем рассвете смутно намечались белые силуэты домов нашего городка. Между тем меня с невыразимой силой тянуло обратно, вниз по течению. В какие-нибудь десять минут я была отнесена так далеко, что стоявшие па берегу четыре цыгана казались вдали совсем малюсенькими фигурками. С отчаянием бросила я грести, при чем одно весло выскользнуло из уключины. В ту же минуту я увидела его быстро перепрыгивающим с волны на волну. С одним веслом я уже ничего не могла сделать. Haдо было оставить и самую мысль о гребле, смирно сидеть на носу лодки и ждать... Ждать? Чего? Смерти. Да, именно, смерти! С безумным ужасом смотрела я на разбушевавшуюся стихию, отлично понимая, что полуразвалившаяся лодчонка не вынесет напора разъяренных волн, и что если не сейчас, так через час-другой моя лодка должна пойти ко дну!.. Я подняла глаза к небу, где сияли значительно побледневшие глаза золотых созвездий, потом опустила их вниз, на черную, озверевшую речную стихию, и безумная, жгучая жажда жизни заговорила во мне. "Жить! Жить! Жить! И только жить! -- прошептали мои помертвевшие губы. -- Господи, сделай так, чтобы я жила... Господи, спаси меня! Дай мне увидеть еще раз "солнышко", тетей, Большого Джона, Петрушу, Верочку, Мариониллу Мариусовну, всех моих институтских подруг, "кикимору" Тандре с ее длинным, безобразным лицом, и даже "ее"... Да, даже "ее", мою мачеху, из-за которой я теперь неслась по волнам, хотела я видеть в эти минуты!.. Моя жизнь казалась мне теперь уже далеко не такой ужасной... Смерть представлялась чем-то худшим. О, худшим во сто раз!.. О, как могла я тогда, в Царском Селе, при первой вести "ней", желать смерти?.. Ах, жизнь так прекрасна! Расстаться с ней, расстаться молодой, когда еще так много неведомого перед тобою, когда ты не узнала и одной ее сотой, ах, ...
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: -- Злополучный трепак и Нэлли Ронова. Пятнадцатого июля, в день именин Вовы, был назначен большой праздник в белом доме, где жили семейства офицеров соседнего батальона с их командиром. Я не сомневалась, что буду приглашена и тщательно готовилась к этому дню. Я знала, что стрелки и их жены, а особенно сам генерал Весманд -- командир соседней с нами вoeннoй части -- и его жена очень любили маленькую, немного взбалмошную, но далеко не злую "принцессу". А об их сыне Вове и говорить нечего. Мы отлично понимали друг друга и дня не могли прожить, чтобы не играть и... не поссориться друг с другом. Наконец так страстно ожидаемый мною день наступил. Тотчас после завтрака тетя позвала меня одеваться. Белое в кружевных воланах и прошивках платье с голубым поясом, цвета весеннего неба, было прелестно. Русые кудри принцессы тщательно причесаны и на них наколот голубой бант в виде кокарды. Шелковые чулки нежного голубого цвета, такие же туфельки на ногах и... я бегу показываться "солнышку" в моем новом костюме. Он сидит в тужурке в кабинете и пишет что-то у стола. Я в ужасе. -- Ах, ты еще не...