Поиск по творчеству и критике
Cлово "SOPHIE"
Входимость: 3. Размер: 19кб.
Входимость: 3. Размер: 11кб.
Входимость: 2. Размер: 9кб.
Входимость: 2. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 19кб.
Часть текста: Sept давно уже готовятся к этому балу. Говорили о нем еще в конце июня, когда вечера были прозрачно-тихие с летними сумерками, с нежным дыханием ветерка. Теперь уже июль на исходе. В полдень нестерпимая жара, вечером - прохлада и мрак. Теперь по вечерам нашлось новое занятие для пансионерок: они готовят себе сами костюмы для предстоящего бала. Впрочем, шьют костюмы не они. Кроткая m-lle Эми, примирившаяся с печальной участью, навязанной ей судьбой, в виде пестрого, похожего на паклю парика, и приглашенная ей в помощь из города портниха деятельно занялись шитьем. Сама madame Sept распределила костюмы: изящная генеральская дочка, в лице нежной белокуро-рыженькой Доси, должна одеться феей весны, красивая баронесса Иза - богиней ночи, толстая Велизарьева русской боярышней, Катя Матушевская - цветком мака, Ия Коровина - мрачным ангелом смерти, маленькая авиаторша Вава - мотыльком, Соня Алдина - рыбачкой и, наконец, ненавистная почтенной директрисе "солдатка" - Folie (Безумием). - Ca vous passe le mieux! (Это вам больше всего подходит!) - не без ехидства подчеркивает она, обращаясь к Муре. Костюм Безумия с его звонкими колокольчиками как нельзя более импонирует последней. В нем можно шалить и бесчинствовать сколько угодно. И Мура улыбается довольной улыбкой. За последнее время она постоянно находится под "штрафом" и почти не видит жетона у себя на груди. То и дело приходится его снимать, возвращать по принадлежности и выслушивать при этом фразы вроде следующей из уст madame Sept: - Я не хочу, да и не имею права наказывать таких взрослых девиц, что было бы смешно и нелепо, по меньшей мере, но, отбирая у вас жетон, я хочу этим выразить вам свое неудовольствие. Эта исполненная символов...
Входимость: 3. Размер: 11кб.
Часть текста: в самом конце коридора, комнатке, -- в "Нютиной келье", как ее называют домашние, -- наблюдается некоторая жизнь. Электрическая лампа, под абажуром, в углу, освещает комнату. Все здесь просто и уютно: небольшой диван, кожаные кресла, круглый столик, этажерка с книгами, узенькое трюмо в углу, за ширмой умывальник и кровать. На полочках и стенных этажерочках--бюсты великих людей: Пушкина, любимого Нютиного поэта, Гете, Шекспира. Сама Нюта, тоненькая, стройная, невысокого роста девушка, с очень худеньким, бледным лицом, которому мертвенный свет электричества придает несколько болезненный оттенок, с большими детскими, как бы что-то ищущими, пытливыми глазами под нахмуренными линиями темных бровей, с небрежно закрученным на затылке белокурым узлом непокорно вьющихся волос, стоит на коленях посреди комнаты над раскрытым ручным саквояжем. Тут же, подле нее, на диване, разложены две-три смены белья, необходимые принадлежности туалета, запасная блузка из темного люстрина для каждого дня, пара мягких туфель, полотенце, небольшая подушка-"думка" и маленький серебряный образок -- благословение покойной матери. Нюта, сосредоточенно хмуря темные брови, убирает дрожащими руками вещи в саквояж. Она заметно волнуется......
Входимость: 2. Размер: 9кб.
Часть текста: актриса, двадцатилетняя девица, готовившаяся на сцену и тщательно разучавшая все время монологи и даже целые отрывки из пьес драматического характера с целью поступления на драматические курсы - эти "золотые ворота", через которые молодая актриса попадает по большей части на сцену. Прозвище "трагической актрисы" было метко дано Коровиной кем-то из пансионерок. Подле Коровиной, вооруженная ракеткой для игры в теннис, стояла свежая, загорелая, с здоровым степным румянцем на щеках и толстой русой косой "помещица" Катя Матушевская, игрой судьбы заброшенная сюда из далеких уфимских степей, где жила безвыездно четыре года по окончании курса в Саратовском институте. "Маленькая авиаторша" Вава Григорьева, прозванная так за исключительный интерес к воздушным полетам, грезившая вслух возможностью проводить всю жизнь в воздушном океане, в мире летчиц и летчиков, на белых крыльях исполинских стрекоз-аэропланов. Целью жизни Вавы являлась авиация, мечтою - сделаться авиаторшей, идеалом человека - смелый предприимчивый летчик. И сама она как нельзя более подходила к этой профессии. Воздушная, легкая, подвижная и проворная, она была олицетворенным порывом и стремительностью. А немного рассеянные голубые глазки Вавы отражали в себе кусочек тех далеких лазоревых небес, куда стремительно уносилась в мечтах эта жаждущая воздушных приключений шестнадцатилетняя девушка. Баронесса Иза Пель, хорошенькая, точно со старинной гравюры сошедшая в мир современной действительности, черноглазая с длинными локонами еврейка, была дочерью богатого барона. Яркая, талантливая, немного насмешливая, индивидуальная личность Изабеллы Пель казалась много серьезнее других...
Входимость: 2. Размер: 15кб.
Часть текста: бесчестным. Ей, всеми уважаемой, высокочтимой начальнице-сестре, под властью которой сгруппировалась целая среда самоотверженных женщин, ей приходилось признаться перед самой собою, перед окружающими ее, перед всем городом, что темное пятно наложено на ее родное общежитие, что в стенах его оказалась девушка-обманщица, подменившая документы, жившая под чужим именем. И она, старая, опытная женщина, могла дать обмануть себя! -- Вы мне должны сказать всю правду,--сказала на следующий же день Ольга Павловна, зайдя к Нюте в ее крошечную комнату. --Всю правду, как на исповеди. В ответ Нюта взволнованно рассказала лишь вкратце, как она решила уйти из дома генеральши-тетки и как, опасаясь, что ей помешают осуществить ее мечту, решила принять фамилию своей подруги Трудовой и под ее именем вступить в общину. Ольга Павловна молча выслушала рассказ,а потом сухо сказала: -- Какие бы ни были у вас побуждения, вы все-таки совершили подлог... Вы не имели права обманывать нас, не имели права выдавать себя за другую... Это не честно... Однако, несмотря на все свое негодование, Ольга Павловна не могла не жалеть "заблудшую во тьме лжи и обмана" девушку и решила помочь ей выйти из неприятного положения. На следующий же день она поехала к одному важному генералу, упросила его походатайствовать, чтобы Нюту не арестовали, выставив поступок девушки в самом невинном свете. Затем, узнав у Нюты местопребывание Марины Трудовой, она написала письмо незнакомой девушке, прося ее немедленно выслать документы Нюты Вербиной, обещая послать ей взамен бумаги и паспорт ее, Марины. Оставалось ждать результата хлопот. Положение самой Нюты в общине было все это время такое же неопределенное, странное. Устраненная от дела, она продолжала жить одинокой в маленькой комнате, в конце коридора. -- Сестра...
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Часть текста: Богдановой надо, -- с чуть заметным нерусским акцентом произнесла сестра. -- Всю ночь ноет сегодня... А больные, как на зло, неспокойные нынче. Ужас! -- Хотите, сменю вас?-- живо предложила Розанова. -- Ах, нет, что вы. Вы предыдущую ночь дежурили, Бог с вами! -- сконфузилась немка. --Ну, как хотите... Пойду Юматову ублаготворять. Тоже сегодня глаз не сомкнет ночью... Наплакалась на кладбище, бедняжка. Счастливо оставаться, Мариночка. Прощайте, сестра Клеменс, доброй ночи. -- Доброй ночи, милое дитя. Немка долго смотрела вслед Кате, до тех пор пока миниатюрная фигурка сестры-девочки не скрылась за дверью тифозного барака. -- Ну, в добрый час! Начинайте с Богом!-- обернувшись к Нюте, проговорила она. -- Прежде всего надо термометры поставить и компрессы переменить на ледяные мешки. А я пойду поить чаем номера второй и восьмой, а потом в мужское отделение пройти надо. Вы справитесь одна? У меня здесь двадцать шесть больных женщин и один ребенок. -- Справлюсь... даст Бог... -- тихо проронила Нюта и вошла в барак. Электрические лампочки под матовыми колпаками освещали белые, яркие, окрашенные клеевой краской, стены. По обе стороны широкой входной двери, ведущей в коридор, изголовьями к стенам стояли два ряда кроватей с больными, образуя посреди комнаты большой, свободный проход. Над изголовьем каждой койки, на высоком металлическом пруте, была прибита черная дощечка с белою, сделанною латинскими буквами, надписью--названием болезни. Между кроватями в узеньких проходах стояли...
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: дочка Глава восьмая Июнь. Полдень. Знойно палят горячие лучи солнца. Доводит до изнеможения мучительная летняя духота. Затих серый залив, без признака ряби застыла, как неживая, сонная поверхность его. Дремлют без движения старые сосны. Притих шалун ветер. Замерла измученная зноем природа. Острее и крепче чувствуется в этой духоте пряный запах цветов: пышных алых и белых розанов, гелиотропов, левкоя, резеды, красующихся на садовых клумбах. На обширной площадке, устроенной для игры в теннис, царит та же мертвая тишина. До игры ли при сорокаградусной жаре нынче? Жалюзи над окнами дают некоторую иллюзию прохлады и красивый желтоватый полусвет. Благодаря им еще можно заниматься в гостиной. Здесь madame Susanne Sept дает свой обычный урок. Сама директриса сидит на своем обычном преподавательском месте, в "красном углу", как прозвала Иза Пель это привилегированное место почтенной дамы. Вокруг нее восемь молодых девушек разместились на легких бамбуковых стульях. Иза Пель с ее умными насмешливыми глазами и тонким классическим личиком, Катя Матушевская, Анюта Велизарьева, едва не засыпающая от томленья июльской жары, и прочие пансионерки. Подальше от француженки поместилась Мура. Рядом с madame Sept, по обе стороны,...
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: и прочей челяди. В конце концов, княжеское гнездо пошло с молотка и досталось дяде. Мне, тогда еще молоденькой институтке, с худеньким детским лицом и пытливыми глазами, склонной помечтать и пофантазировать, ужасно нравилась эта запущенная барская усадьба с огромным старинным домом, с колоннами и антресолями, с зимним садом, бильярдной и банкетной, словом, со всеми причудами прадедовской старины. Особенно нравилась мне картинная галерея... Портреты в старых, с облезшей позолотой, рамах в несколько рядов покрывали собой стены. Один из них исключительно привлекал мое внимание. Это был портрет совсем молоденькой девушки. Некрасивое грустное личико. Тонкие шнурочки бровей. Большие кроткие глаза, что-то говорящие, что-то таящие, о чем-то вспоминающие. Внизу коротенькая надпись: "Княжна Дорушка". Я любила забираться в картинную галерею рано утром, когда яркие блики апрельского солнца играли на бледном холсте, оживляя краски, углубляя выражение милого личика княжны Дорушки. Изображенные на других портретах старики - в шляпах с плюмажем, в туго затянутых мундирах - красавицы с неизменными розами в руках и жеманными улыбками, стройные кавалеристы, опирающиеся на сабли, - все они далеко не привлекали так внимания, как изображение княжны Дорушки. - Милая княжна! - стоя перед портретом, шептала я, - почему ты такая печальная? Какова была твоя судьба? Что хочешь сказать своим тоскливым взглядом? Что таится в твоей грустной улыбке? * * * Была Страстная суббота. Дядя с утра хлопотал в саду. Под его наблюдением расчищали от остатков снега рыхлые дорожки. В раскрытые форточки врывались свет и аромат весны. На...
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: из столовой. Сестры только что отпили чай и расходились каждая по своим постам, как к всегда при наступлении часа смены и распределения дежурств. Неожиданно за плечами Нюты раздался знакомый голос. -- Сестра Трудова, на два слова. Нюта остановилась и, живо обернувшись, увидела спешившую за нею Юматову. -- Что скажете, сестра? -- О, многое, Мариночка... Но вы не беспокойтесь, ничего страшного... Ирисядьте со мною здесь, на подоконник, -- и сестра Юматова почти насильно усадила Нюту в глубокую нишу окна, выходящего в сад. Нюта бросила в окно машинальный взгляд. Там, за двойными рамами, теперь уже стойко и непоколебимо установилось белое царство зимы. Декабрь дышал за стеною своим студеным мертвым дыханием. Запушенные иглами инея и скованные его морозной лаской, стояли высокие дубы и липы. Серо-белое зимнее небо высилось над землей. Снежило, и рой белых пушистых мошек сыпался с неба, устилая свежим налетом и без того высоко наметенные горки сугробов в саду. Нюта перевела свой взгляд на Юматову... Глаза их встретились. И столько сочувствия и ласки прочла Вербина в этих печальных, всегда грустных, добрых глазах, что сердце ее забилось невольно, а ее собственный взор подернулся слезами. Длинная, тонкая рука Елены легла на плечо Нюты. -- Марина... Милая... родная... -- заговорила она глубоким, задушевным тоном. -- Вы меня простите, что я незваной гостьей врываюсь в ваш внутренний мир... Не из любопытства, конечно... Поймите меня, Мариночка, душа моя... Вы стали мне и Розановой дороги с первой же нашей...
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: и служитель. Тут, по большей части, лежат тифозные, а за неимением места (больница переполнена бесплатными пациентами), и с другими серьезными, не заразными болезнями. Темная, длинная декабрьская ночь кажется бесконечной. Шорох Нютиных шагов не может потревожить больных. Измученные, изможденные, вытянувшиеся, как у мертвецов, лица поражают своей бледностью при слабом свете лампы. У других, напротив того, щеки горят темным болезненным румянцем. У этих горячка свирепствует с неудержимой силой. Дико блуждающие глаза, всклокоченные волосы и багровое лицо с надувшимися на лбу жилами одного из больных на крайней койке особенно смущают Нюту. Это самый беспокойный больной, доставленный сюда в вечер Розочкина рождения: молодой студент-медик последнего курса. У него жестокая горячка. Он все время без сознания. То рвется с постели, выкрикивая страшные, дикие угрозы и бешено сверкая горящими больным огнем глазами, то лежит по целым часам странно затихший в глубоком обмороке, и с мучительной молодой настойчивостью борется со смертью. Его зовут Николай Кручинин, ему двадцать шесть лет. Когда доктор Козлов обходил сегодня больных вечерним обходом, он особенно долго и тщательно осматривал молодого человека. -- Серьезное положение... Исключительно тяжелый случай,-- бурчал он себе под нос и, кинув мимолетный взгляд на Нюту, сказал: -- В виду особо резкого и быстрого хода болезни я ночью еще зайду, сестрица. Очень серьезный случай. Нюта знала, что означали эти слова: по ночам Валентин Петрович навещал только особенно тяжелых больных, обреченных на смерть. -- Если заметите, что силы будут падать, сделайте ему вспрыскивание камфары, -- наказывал он, уходя. --А если снова начнет буянить, прикажите надеть горячечную рубашку, сестра. Больной, действительно, был неспокоен. Он бился то и дело на своей узкой койке и кричал: -- Отпустите меня... Что я вам пленник, что ли!?. Да выпустите же, вам говорят! Нюта быстро подошла к ...
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: шагом по длинным коридорам общежития и стуча в каждый номер, приглашала сестер. Вслед за этим захлопали двери, и из каждой комнаты, в одиночку, парами и группами, стали выходить серо-белые фигуры и спускаться по лестнице, ведущей к нижним коридорам, амбулаториям, квартире начальницы и столовой. Эта последняя представляла собою большую, продолговатую комнату с несколькими столами, составленными вместе, с накрытыми восьмьюдесятью приборами для сестер. Состав N-ской общины содержал в себе вчетверо большее число членов. Но сестры частью находились на частной практике, частью были откомандированы в клиники и больницы или усланы в дальние города и санатории южных врачебных пунктов. Когда Нюта вошла в просторную длинную комнату, венецианские окна которой почти касались земли, все головы сидевших за столом сестер сразу, как по команде, повернулись в ее сторону. -- Ишь, вылупились!.. И чего вонзились, спрашивается только? Вы на них не больно-то глядите. Фыркните, коли что не так, -- шептала подоспевшая к обеду сестра Кононова тихонько Нюте. Та не успела ответить на слова своей новой знакомой, как над ее ухом послышался резкий голос: --M-lle Трудова... Пожалуйте сюда. Я хочу представить вас моей помощнице, Марии Викторовне. Нюта подняла голову. Перед нею стояла Шубина, а подле нее любезно кивавшая ей головой еще молодая, очень недурная собой, женщина лет 35-36. -- Вот, Марья Викторовна, наша новая испытуемая, -- сказала Шубина, указывая на Нюту. -- Очень приятно, -- ответила собеседница начальницы, подавая руку. Ее губы с деланной любезностью улыбались Нюте, а глаза с неприятной...